От нехватки белого до сортового патриотизма: замгендиректора «Кубань- Вино» — о трендах, технологиях и философии виноделия

На Wine Retail Week 2025 Евгений Емельянов рассказал, с какими вызовами сталкивается винодельня с 10 000 га виноградников, зачем она делает свои питомники и как меняется вкус потребителя.

На Wine Retail Week 2025, проходившей в рамках Недели Российского Ритейла, мы поговорили с Евгением Емельяновым, заместителем генерального директора «Кубань-Вино». В интервью он рассказал, почему производство не успевает за спросом, зачем винодельня создаёт собственные питомники, как появляются вина из редких сортов и что тормозит запуск безалкогольной линейки. ВИДЕО интервью.

Производство и спрос

WineRetail: Евгений, как в целом обстоят дела у «Кубань-Вино»? Что сейчас происходит на производстве, в логистике, в продажах?

Евгений Емельянов: Всё хорошо. Даже отлично. Но мы сейчас живём в довольно необычной для нас ситуации: рынок хочет у нас больше вина, чем мы можем произвести. Не мы пытаемся что-то продать, а наоборот — к нам очередь. Это связано и с ростом акцизов, и с общей динамикой внутри отрасли. Поэтому в первую очередь мы наращиваем мощности, чтобы догнать этот спрос. Это и виноград, и переработка, и логистика — всё нужно синхронизировать.

Планирование в масштабах 10 000 гектаров

WR: У вас один из крупнейших виноградников в Европе. Как вообще строится планирование, когда ты производишь десятки миллионов бутылок?

Емельянов: Мы произвели почти 100 миллионов бутылок за прошлый год. У нас порядка 10 тысяч гектаров виноградников. И вся система планирования выстроена от продаж, от потребности рынка. Мы не подходим с позиции «вот такой у нас виноград, давайте продадим». Всё наоборот: мы сначала выясняем, что нужно потребителю, и только потом — перерабатываем, используя нужные протоколы и технологии. Сейчас особенно ощущается дефицит — белые сорта и виноград для игристого. И это не только у нас — по всей отрасли.

Крафтовые и крупные: кто на кого ориентируется

WR: А чувствуется, что на вас смотрят коллеги, особенно небольшие производители?

Емельянов: Это зависит от масштаба. Есть винодельни, которые делают несколько тысяч бутылок — у них своё видение, своё лицо, они меньше завязаны на тренды. А есть компании, которые производят миллион бутылок и выше — они уже смотрят на рынок, на нас, на коллег. Следят, адаптируются. Это нормально.

Не хватает белых сортов, а сажают красные

WR: Чего, по вашему мнению, не хватает сейчас рынку?

Емельянов: Белых сортов винограда. И сортов, подходящих для игристого. Это результат меняющегося вкуса потребителей и ограничения импорта. Но при этом, как ни странно, продолжаются массовые посадки красных сортов. Об этом я говорил на своём выступлении. Это инертность, и она чревата последствиями.

Инертность мышления виноделов

WR: Почему эта инертность так долго сохраняется? Вроде бы все понимают, что рынок изменился.

Емельянов: Потому что виноделие — это не совсем бизнес. Это больше про органолептику, личные ощущения, философию собственника. Часто — не цифры решают, а внутреннее убеждение: «Я так вижу». Поэтому заставить винодела думать как стратег — задача непростая. Мы в «Кубань-Вино» стараемся делать так, чтобы технология, экономика и творческий подход работали вместе. Не всегда это просто, но это важно.

Импортозамещение: реальность и пределы

WR: А если говорить про технологии: вам всего хватает, чтобы производить качественное российское вино?

Емельянов: Нет, конечно. Мы по-прежнему зависим от Европы: дрожжи, танины, часть оборудования — всё это импорт. И стопроцентное импортозамещение не будет. Просто потому, что это экономически невыгодно. Например, виноградоуборочный комбайн — уникальное устройство, которое нельзя просто так скопировать. Разработка такого в России — нерентабельна.

Питомник и стратегия на 5–7 лет вперёд

WR: Но саженцы вы выращиваете свои?

Емельянов: Да, у нас собственный питомник. Мы каждый год высаживаем сотни гектаров, заменяем старые виноградники — пришли к выводу, что моложе — выгоднее. Меньше затрат на обслуживание, выше урожайность. Мы не закупаем саженцы — всё делаем сами. Подбираем сортовой состав на 5–7 лет вперёд, потому что то, что посадим сегодня, станет вином только через 4–5 лет.

Редкие сорта и смена вкуса потребителя

WR: Недавно у вас вышло вино из сорта Платовский. Это довольно редкий пример. Почему решили работать с такими сортами?

Емельянов: У нас много таких сортов. Красностоп Золотовский, Мускат Бархатный, Мускат Цветочный и другие. Они редко попадают на переднюю этикетку, но часто присутствуют в составе. Сейчас тренд меняется. Люди начинают искать «своё», российское. Если раньше без итальянского названия продавать было невозможно, то теперь появляется интерес к автохтонам, к гибридам. Это не просто маркетинг. Это и вкусовая работа, и технологический интерес.

Оранжи, безалкогольное и законодательные барьеры

WR: А вы сейчас работаете с какими-то трендами — оранжи, безалкогольное, органика?

Емельянов: Мы не бегаем за всеми трендами, но выбираем те, в которые верим. Оранжи делаем уже около 5 лет — это ниша, не массовая история. Безалкогольное рассматриваем — но это сложный вопрос. Деалкоголизация меняет вкус, меняет ощущения. Плюс — законодательные нюансы: после деалкоголизации остаётся спиртово-водная смесь, а в законе нет механизма, что с ней делать. Единственное, что пока можно — утилизировать. Это дорого.

Что влияет на цену вина

WR: Что сейчас особенно влияет на цену бутылки для покупателя?

Емельянов: Комплектующие. В этом году стеклотара подорожала на 35–40%. А стекло — это до половины себестоимости упаковки. Плюс — акцизы. Даже если государство компенсирует их при работе с российским виноградом, НДС на акциз — это плюс 20 рублей к бутылке. Всё влияет. Виноделие — это длинный цикл, в котором нет ни одной дешёвой детали.

Коллаборации как форма коммуникации

WR: Расскажите о коллаборации с «Перекрёстком» и «Дельфой». Что это за история?

Емельянов: Это история про «вино в защиту дельфинов». Мы сделали специальную линейку, прибыль от которой направлялась на помощь Черноморским дельфинам. Это не первая наша акция такого рода. Мы каждый год выпускаем около 300 новых позиций — часть из них экспериментальные, часть — с партнёрами. Такие проекты создают интерес у потребителей. Это и маркетинг, и участие в хорошем деле. Экологичный пиар, если хотите — в самом честном смысле.

ВИДЕО интервью>>

Автор: Крис Дроздова

#Сказано_на_WineRetailWeek